А потом я узнала (вот самое интересное, что именно после кассет, концертов и гостей), что это она поет "Спи, моя радость, усни" в "Спокойной ночи, малыши". И что это она поет песенки Электроника в фильме. Эти песни сразу приобрели какой-то тайный смысл, это было чувство прикасательства к чему-то прекрасному. Еще не "я и великие", но "великие где-то рядом".
И еще было чувство потрясающей теплоты от того, какая энергетика от нее исходила. Густой, немного хриплый голос.
Я не помню, о чем говорилось у нас дома, когда она приходила. От всех ее присутсвий у нас дома в памяти остался только автограф на программке: "Если бы вы знали, как сокращается пустыня, когда я встречаюсь с вами". Я не имела никакого отношения к сокращению пустыни, к великой дружбе между городами, но чувство косвенного отношения все равно осталось.
Потом было какое-то затишье, во время которого крутились старые кассеты. А потом был еще один концерт в Москве, после которого кассета в доме появилась фирменная. "Елка" Пастернака, закрученная до такой степени, что был знаком каждый звук, каждое слово.
Следующий раз ЭТО было в Америке. Мы смотрели в каком-то книжном магазине типа Barnes and Nobles русские диски (О! Эти руки вверх и сборники Союза), и тут я увидела Камбурову. Двойной диск, но только одну песню с него я слушала бесконечное количество раз: "Маленький принц".
И теперь, спустя три года, я снова покупаю альбом Елены Камбуровой (Синий троллейбус - песни Булата Окуджавы, Романс о жизни и смерти - спасибо ссылке в посте plasmaangel).
И это как встреча со старым другом. И это как глоток свежего воздуха или чистой воды из родника. И пустыня моего сердца сокращается на несколько шагов или песчинок.
P.S. В магазине еще остался ее альбом с колыбельными "Дрема".
